Один перевальчик

Перевал Инструментальщик еще в Москве привлек наше внимание. "Там берги с обеих сторон", — говорил Юра Чуканов. "Замечательный перевальчик", — хвалила Катя Зеленцова. А в отчете Даниила Попова категорией перевала стояла 2А*.

От долины Ала-Арча до перевала предстояло набрать 2000 метров высоты, поэтому на подходы под перевал было положено 2 дня. Описания подходов у нас не было: все группы, отчеты которых у нас имелись, шли его либо в другую сторону, либо описывали только сам перевальный взлет. А как же долина Топ-Карагай? Что там? Сколько времени займет подъем и где ночевать? Да еще в отчете Дмитрия Аверьянова попалась загадочная фраза "добежали до альплагеря Ала-Арча, не заметив ущелья Топ-Карагай". Как не заметив? Судя по карте-хребтовке, Топ-Карагай — один из крупнейших притоков Ала-Арчи! Чтобы не пролететь, заметили, что как раз у места впадения Топ-Карагая дорога переходит на другой берег Ала-Арчи.

Когда я увидел место, где дорога перебирается на другой берег, а сбоку в Ала-Арчу что-то впадает, я остановился и заявил участникам: вот, мол, там нам направо. И радостно рванул туда. Однако, подойдя к повороту в боковую долину, я замедлил шаг и недоуменно остановился. Участники тоже притихли. "А это вообще долина?", — спросила Соня. "Надо обдумать", — ответил я. То, что мы увидели, на долину походило мало. Скорее на высокий короткий скально-осыпной сброс, с которого стекала речушка. Где тут может быть ледник? Сверились с картой. Вот оно в чем дело! Долина Топ-Карагай должна поворачивать и ледника отсюда видно быть не может. Но все равно — там ли мы? Ведь и поворота толком не видно. Правда вдоль речки была отчетливо видна тропа. Проявив все свои познания в ориентировании и привязав по карте максимум объектов в окрестности, решили — все-таки там. Нам подниматься именно сюда. И, надев рюкзаки, ринулись в бой.

За лесом пошла противная мелкая сыпуха, а тропа кончилась. Пришлось лезть вверх вдоль русла речки, выбирая места, где осыпь покрупнее. Все время казалось, что вот-вот мы выберемся на перегиб и станет полого, однако за каждым перегибом шел следующий. Наконец, когда подошло время обеда, мы и вправду вылезли на перегиб. Рельеф впереди резко изменился. Положе здесь не становилось, просто за небольшой террасой река уходила в каньон.

Пообедав перед каньоном, мы вошли в него. Сначала двигались между рекой и высоким скальным бортом. Первое время шлось очень даже неплохо — между вертикальной скальной стеной каньона и речкой оставалась сухая галечная полоса, по которой мы и двигались. Однако чем дальше, тем уже становилась полоса, а местами она и вовсе была перегорожена здоровенными камнями, через которые приходилось перелезать, иногда балансируя над водой. Может нам не сюда? Может надо перейти на другой берег? Но нет — по этому берегу стояли туры — искусственные пирамидки камней, указывающие путь.

Наконец, каньон кончился и мы по крутым скользким плитам, спускающимся одним краем прямо в бурлящий поток, выбрались на осыпной берег реки выше каньона. Вот оно место поворота долины — снизу кажется, что дальше хода нет, а на самом деле долина резко уходит направо, прячась за скалой. Наш дальнейший путь лежит по крутой осыпи, образующей берег реки. Вначале осыпь крупная и двигаться по ней — одно удовольствие. Однако далее есть короткий, но крутой кусок мелкой, через который нам предстоит перебраться. Именно мелкая и вызывает основные затраты сил. Лезешь по ней и чувствуешь — ты сделал шаг вверх, а она съехала на шаг вниз...

Наконец-то мы поднялись на очередное выполаживание. Что за ним? Уже шесть часов, пора ставить лагерь. А тут еще туман садится... Зрелище впереди неутешительное — все та же осыпь, а за ней опять перегиб. Только не разглядишь его толком в тумане-то. Может тут можно встать? Иду на разведку. Нет, пологие места найти можно, но все они под крутыми камнеопасными склонами. Не дай бог, ночью чего посыпет. Впереди виднеется широкий красивый водопад. Сфотографировать бы, да туман мешает...

Неожиданно туман рассеялся. И все стало видно. И водопад предстал перед нами во всей своей красе. А еще стало видно, что перегиб впереди зеленый, т.е. поросший травой. И стены над ним на той стороне нет. А значит там скорее всего можно встать.

Собираемся с силами и отправляемся. Лезем по отвратительной мелкой осыпи, а в голову лезут мысли о переправе. Как переправляться? Речка здесь небольшая, но и ноги мочить не хочется. И времени на переправу может уйти много... Наконец, вылезаем. Ура! Переправа есть — большой прыжок с камня на камень — и ты на другой стороне. Перепрыгиваем. Зеленая трава зовет. "Лезьте на перегиб", — говорю участникам, — "ищите место". А сам с теми, кто помедленнее, неторопливо продолжаю подъем. Под ногами появляется некое подобие тропки, которая вьется среди камней. Но все наклонно, встать тут негде, а мы все дальше уходим от воды. Что делать? Желая посмотреть подальше вперед, ускоряюсь, побыстрее вылезаю на перегиб и обомлеваю. Ничего себе! Передо мной раскинулась огромная совершенно ровная зеленая долина с текущей по ней речушкой и белыми горами впереди. Прямо как в рай попал. А радостные участники впереди уже машут, показывают совершенно ровные зеленые площадки под палатки прямо рядом с водой!

Ночь выдалась холодная. Утром, отправившись умываться, я поскользнулся на обледенелых камнях и чуть не грохнулся в речку. Зато утро порадовало нас безоблачным синим небом. Вышли. Сегодня предстояло подняться на морену, с нее на ледник и подойти под перевал, чтобы завтра его штурмовать. Путь подъема просмотрели снизу — казалось, что совсем несложно выбраться по орографически правому карману морены. Однако поднявшись по нему до перегиба в очередной раз поняли правоту слов об обманчивости расстояния в горах. Карман за перегибом все так же продолжался и конца ему не было видно. Вздохнув, пошли дальше. Карман все тянулся и тянулся, понемногу сужаясь, и неожиданно кончился. А дальше куда? Вот сюда — по короткому, но крутому взлету выбираемся на морену. И наконец-то видим наш долгожданный ледник. Однако язык ледника крут и камнеопасен, поэтому решаем на него не выходить, а по морене поднимаемся вверх, срезая поворот ледника, и к обеду вылезаем к месту, где он выполаживается. На обеде участники с интересом крутят головой. Еще бы. Таких ледников мы не видели в западной части Киргизского хребта. Там они все какие-то пологие, а вершины вокруг них скальные. И каждое понижение между вершинами — перевал. А здесь! Противоположный от нас борт ледника ограничен цепочкой вершин, вместе образующих стену. Нет-нет, понижения между вершинами есть, но перевалами их не назовешь. С них спускаются крутые висячие ледники, грозящие ледовыми обвалами, а потому не оставляющие даже мысли о возможности подъема здесь. "А может можно", — спрашивают участники, — "может это какая-нибудь 3Б?". "Может", — говорю, — "только уж больно опасно".

После обеда идем по леднику, оглядывая окружающие стены, и все время себя спрашиваем, где же наш перевал? Вон он, в самом конце, и бергшрунд виден, вроде он сейчас снегом засыпан. Ближе к вечеру находим ровный участок ледника, не дойдя до перевала около часа, и останавливаемся.

Ранний подъем. По возможности быстрый выход. Час — и мы под перевальным взлетом. Связываемся и начинаем двигаться вверх по краю старого лавинного конуса. Крутизна склона градусов 20-25. Через какое-то время Леха, идущий первым, обнаруживает под тонким слоем снега лед. Принимаем решение вешать перила.

Пройдя первую веревку с нижней страховкой, Алексей обнаружил, что лед кончился так же внезапно, как и начался. Пришлось крепить веревку на ледорубе. Вторая веревка дотянулась до бергшрунда. Его преодолели без особых проблем — оказалось, что он забит снегом. Еще 100 метров перил — и мы на седловине. Первый, находясь на страховке, осторожно заглядывает на ту сторону и обнаруживает, что стоит на снежном карнизе. Приняли решение слезть в большой ранклюфт в левой по ходу части седловины, где и сделали привал.

Пока последние участники поднимались на седловину перевала, я отправился на разведку. Как преодолевать карниз? Насколько он опасен возможным обвалом? За что крепить спусковую веревку? С этими мыслями я выбрался на скалистый гребень, поднимающийся с перевала и сразу нашел решение своих вопросов. Большой выступ, за который удобно закрепить расходную петлю, располагался как раз над тем местом , где карниз прерывался. А внизу явно просматривался снежно-скальный гребешок, по которому я и решил спускаться.

Ста метров перил как раз хватило до выполаживания. Верхнюю веревку закрепили на уже описанном скальном выступе, а нижнюю — на ледорубе в глубоком плотном снегу. Пока участники спускаются, мерзну на перестежке, но вот пришел и мой черед — сдергиваем с Леночкой верхнюю веревку, после чего она отправляется вниз и принимает меня, а я без рюкзака (его еще раньше столкнул по веревке вниз Леха) спускаюсь на три такта.

Теперь путь становится ровнее, но сверху были видны большие трещины, прикрытые снегом, которые попадутся нам на пути. Дойдя до первой трещины, решаю съехать через нее на пятой точке со страховкой — так получится быстрее, чем спускаться ногами, да и площадь опоры больше, а значит меньше шансов провалиться. Участники идею покататься с горки восприняли с энтузиазмом, и мы преодолели этим способом еще несколько трещин, после чего вышли на ровную часть ледника и организовали быстрый перекус.

Опыт ранее пройденных в западной части Киргизского хребта перевалов говорил, что все окончено. Дальше должен быть простой, не требующий технической работы спуск. Однако я еще сверху видел, что ниже ледник опять становится крутым и разорванным, а потому расслабляться было рано. Наш дальнейший путь пролегал между больших ледовых сбросов на нижнее плато ледника, а затем предстояло спуститься по языку. Судя по описанию, сам язык был весьма разорванным, но его можно было обойти справа по ходу. Куда мы и отправились.

Сначала трещины действительно легко обходились справа. Однако постепенно рельеф становился все круче и наступил момент, когда я, идя первым, остановился перед большой трещиной, полностью перегораживающей путь. В одном месте трещина была забита снежной пробкой, по которой я и принялся спускаться. Предстояло слезть с невысокой снежно-ледовой стеночки высотой около полутора метров и перепрыгнуть через небольшую трещину. И тут усталость взяла свое. Посмотрев вниз, я почему-то испугался и предложил организовать перила. Повесили веревку, за ней пошла вторая — траверсом снежно ледового участка — и только в ее конце я оглянулся и понял, что идти здесь стоило в связках с попеременной страховкой — получилось бы значительно быстрее. А так пришлось сидеть и ждать, пока участники по одному преодолеют не очень приятный, но совершенно безопасный участок. А время шло...

Спустившись по достаточно крутому снежному склону на очередное выполаживание, мы собрались вместе. Путь вниз отсюда достаточно хорошо просматривался. Надо было двигаться дальше траверсом крутого снежного склона под высокой скальной стеной, с которой иногда сыпались камни, а затем спуститься с языка ледника на морену. В этом месте ледник круто обрывался ледяным обрывом. Обрыв был черным от грязи, набирающейся из покровной морены, и с него непрерывно сыпались камни. О прохождении этого обрыва, с веревками или без них, не могло быть и речи. Единственный достаточно безопасный путь шел траверсом со спуском над обрывом по крутому снежному склону. К нему-то мы и отправились.

Склон, который нам предстояло траверсировать был крутизной градусов 40 и, как позже выяснилось, был рассечен пополам ледовым желобом. Даже не видя толком желоба, я решил повесить еще веревку перил. Надежно закопав ледоруб в узкой забитой снегом фирновой трещине, я по веревке отправился вниз и одновременно траверсом вправо, стараясь найти оптимальное место, чтобы перебраться через желоб. Перебраться оказалось несложно и, спустившись до конца веревки, я организовал станцию на ледорубе. Пришедшие за мной участники организовали вторую веревку, которой хватило до камней.

Скоро должно было стемнеть и основным теперь становился вопрос ночлега. Спуститься вниз мы не успевали и надеялись на площадки "Орлиное гнездо", упомянутые в одном из описаний. Приняв решение самому снимать веревки, я отправил участников вниз с задачей найти место для ночевки.

Когда я подошел к ним со всеми веревками в рюкзаке, они уныло сидели на берегу ручья, вытекающего из-под ледника. Орлиного гнезда нигде не видно — доложили они, а самое лучшее место для стоянки — здесь, надо только много копать. Поэтому ждали меня, чтобы я утвердил. Выбора не было, поэтому принялись копать. Вскоре ребята вошли в раж и мне стоило некоторых сил уговорить их, что площадка уже идеально ровная и можно ставить палатку. Ужинали в темноте, после чего обессиленные влезли в спальники.

Проснулись поздно. С трудом вылезли из палаток. Медленно собрались и отправились вниз. Спустя час нашли "Орлиное гнездо" — большую площадку, выкопанную прямо на гребне старой морены. На площадке можно разместить две небольшие палатки, но встала ли бы на ней наша большая — неясно. К тому же вокруг нет никакой воды. Порадовавшись, что не дошли сюда вчера, а стояли на более удобном месте у воды, мы отправились дальше.

Сначала путь лежал по крутому склону, здесь мы шли хорошо, однако ниже, когда вышли в долину реки Алтын-Тер, желание ходить напрочь отпало. Ко всему прочему здесь пришлось ломиться через кусты и траверсировать очень крутые и очень мелкие осыпи, что окончательно выбило нас из сил. Спустившись в березовую рощу на слиянии Алтын-Тер и Кара-Тера, поняли — дальше сегодня не уйдем, и, разбив лагерь, принялись собирать землянику. Теперь перед нами стоял только один вопрос — переходить ли на другой берег Аламедина. Конечно, по этому берегу есть тропа, а брод через Аламедин — штука серьезная, но есть ли внизу мост? А если нет, то сколько километров придется нам спускаться до моста, чтобы потом возвращаться их обратно по другому берегу, чтобы забрать заброску, которую мы сделали на базе отдыха "Теплые ключи"? В общем, подумав, решили попытаться утром Аламедин перебродить. И только когда это получилось и мы по широкой набитой тропе отправились к Теплым Ключам, встречая по дороге отдыхающих, я позволил себе сказать: "ну все, поход заканчивается".